Из танка
Генма смотрит откровенно недружелюбно. Глаза под хмурыми бровями суженные, стальные. Со вселенских масштабов тоской и усталостью изучают монументальную фигуру главного инженера.
В последние годы они проделали немалый путь в области построения отношений, так что, сегодня клон встречает хозяина за кухонным столом собственной квартиры, и не торопится покидать нагретое костлявой задницей место. Еще и кулаком щеку подпер – за скрюченными пальцами наверняка спрятан растянутый в горькую линию рот.
Генма выглядит измотанным, загруженным проблемами мужиком, - и главная причина засора, конечно, стоит сейчас перед ним с видом полного идиота.
В свободной руке клона зажата пузатая чашка с подогретым кефиром. Ник обоняет знакомый кислый запах, и даже не удивляется.
Забавно: все эти маленькие отличия.
Старшему ван дер Хейде всегда было плевать, какой температуры еда и напитки попадают в голодную глотку. Лишь бы жрать и глотать.
Он и сейчас такой же, - рвет, жрет да глотает.
Генма ненавидит холод так сильно, словно всерьез боится замерзнуть и умереть. Терпеть не может мороженое, стук льда в бокале и летние супы. Когда прижимаешься к нему ночью, чувствуешь жилы, мышцы, кости и горячую кровь, бегущую по сосудам сильного, живого тела.
Одно естество, но не больно-то они с Ником похожи….
-Я больше не буду трахаться с Джином, - не желая разгуливать вокруг темы, обещает инженер.
читать дальшеСлова, слова…. Абсолютная девальвация пустых фраз.
Генма с непроницаемым выражением продолжает изучать обстановку собственной квартиры. Ник наблюдает, как ухоженные ногти выстукивают ритм на глянцевом боку.
Где-то дебет с кредитом не сходятся.
Нужно проверить курс обещаний на сегодня.
Клон, разумеется, знает про него все, каким-то странным своим собачьим нутром понимает. Без маячков и камер, одними только набитыми едой кишками чувствует. Поэтому, встретил хозяина так, сумрачно, с гребаным вонючим кефиром и кислым выражением лица.
Ревнует к Джину.
Словно получил моральное право на эту обиду.
Хотя, после появления девочек Ник ни в чем наверняка не уверен. Он даже чувствует неловкость, словно имеет реальные обязательства перед своей рыжей бестолочью.
Эти узкоглазые пигалицы,- они так легко поставили всю его жизнь с ног на голову…
-Слушай…. Мы выпили на корпоративе, после того, как я тебя отпустил к детям….
Дома оправдывается, сам себя не узнает. Он же Хозяин, может что угодно творить, как раньше.
А на деле так тошно….
Трудно дышать, словно на последнем ТО не заметил, как положил под ребра чугунную плиту.
Хочется, чтобы хоть кто-то обнял и ободряюще потрепал по плешивой голове. Мол, ошибся - наплевать, забыли. Все равно ты молодец, мой любимый крошка-Никки,.
- Я в шутку предложил, хотел его подколоть, а он почему-то согласился. Это было… не очень правильно, конечно. Думал, бедолага приободрится, но Джин, кажется, продолжает всерьез считать себя бесталанным ничтожеством на моем сверхгениальном фоне. И по-прежнему на меня смертельно обижен, хотя, виду не показывает, улыбается, как у гребаных макак заведено. Злоебучий восточный менталитет... Вот нахрена тогда согласился? Теперь свой мозг угрызениями совести вынесет...
Вместо ответа Генма молча крутит в ладонях чашку, напряженно вглядываясь в узор, словно пытается разобрать мелкий почерк шпаргалки.
-Я сейчас, пока ехал, в последний раз все обдумал, - помедлив и тоже не найдя в рисунке подсказку, Ник мысленным пинком заставляет себя перейти к главной теме.
Это серьезный разговор и непростое решение, он готовился пару месяцев, пошагово взвешивая все «за», «против» и «почему».
На осмысление пришлось около трех километров ставшего старым знакомым забора.
– В последнее время меня занимают две мысли – левая и правая…. Левая: я Джина Ватанабе, пожалуй, перекуплю. Пусть до упора работает лично на меня, по крайней мере, будет знать, что его детей не расстреляют и собственная голова останется в целости на длительный срок.... Бля, Генма, просто не могу смотреть, как светлая башка киснет в самом расцвете интеллектуальных возможностей. Это как если бы при мне откалывали сиськи Венере Милосской.– Почесывая воспаленный шов в расстегнутом вороте надетой по случаю события рубахи, Ник куце перечисляет соображения. - На Джина можно полностью положиться в профессиональном плане. Он преданный, как собака, и патологически честный, редкое для нынешних времен сочетание. Да…. вообще, кому я рассказываю? Ты-то точно в курсе: япошка офигенный саппорт-директор. Генма, мне важно знать, что дела не остановятся, если… Если что, короче, - помедлив, заканчивает Ник. - Вдвоем вы без меня справитесь.
Клон на последней фразе вздрагивает, бросает быстрый взгляд. Моргает, в итоге ограничившись коротким:
-Дорого….
-Угу…. – Грустно кивает мертвец. – Но не так, чтобы совсем нельзя.
Больше они к этой теме не возвращаются.
Подходит лупоглазый Пончо, парень наклоняется, сажает тварь себе на колени.
Пес тотчас сворачивается в теплый сопящий клубок и засыпает. Глядя на эту идиллию, Ник приступает к новой части важного разговора.
-И вторая мысль…. Правая....
Слова по обыкновению встают поперек глотки. Давится ими, потому что рвет, жрет да глотает.
– О нас с тобой. И о девочках. И даже об этом вот злобном уроде.
На часах почти пять утра, после напряженной недели клону наверняка смертельно хочется спать. Остается надеяться, что Генма все еще достаточно адекватен, чтобы воспринять информацию. Щурясь на свет ночника, он медленно делает глоток кефира. Рука с тяжелой кружкой чуть заметно дрожит, - не от нервов. От холода. Встает и идет к дивану, как игрушку, кладет сонного Пончо на подушки и натягивает вторую шерстяную кофту, старческую, на пуговицах, принадлежавшую в свое время хозяину.
Такой родной в ней, хочется подойти и сжать его до хруста в костях.
-Я… - Так и не присевший за время разговора Ник огибает стол, с опаской шагая к устроившемуся на диване парню. Как бы не залаял мелкий гад, - с него станется. Но Пончо пригрелся, перешел в ночной режим и, вроде бы, на время забыл про свои тупые инстинкты.
А, может быть, начинает, наконец, понимать, кто в новом доме главный.
Ник вспоминает недавнюю неловкую ситуацию – когда их с Генмой, этим вот лупоглазым хорьком и, конечно, детьми застали в супермаркете. Смутно знакомые сотрудники - доктор, разумеется, не помнил их имена, но с клоном они поздоровались обстоятельно и за руку, хотя и выглядели при этом жертвами программы розыгрышей.
В сухом остатке: уикенд, общая заваленная продуктами тележка, две узкоглазые девочки и абсолютно понятная ситуация. На следующий день новость облетела блоки еще перед утренним кофе: нашлось документальное подтверждение давно перекатывающимся по коридорам слухам. Правда, этот чудовищный социопат ван дер Хейде живет с тем самым личным ассистентом, к тому же вместе они идиллически воспитывают двух близняшек из Азии. Зашибись, кто бы мог подумать! По-виду-то не скажешь… со стороны мужик-мужиком…. Интересно, он дома такой же отмороженный псих без тормозов? Бедные дети….
Хрень какая-то.
Ник даже досаду не смог почувствовать.
Поймав настороженный взгляд Генмы, он пожал плечами и сообщил, что хочет овсяные хлопья, вот как те самые из перевязанного резинкой серебристого безымянного пакета, упаковку от которого клон зачем-то отправил в мусорную корзину.
Лицо парня сразу же просветлело, а вопрос самоопределения был исчерпан.
В самом деле, рефлексию можно отправить в жопу, когда ты давно живешь с мужиком и относительно недавно - с этими вот медовыми ебанашками, мини-Чио и анти-Чио, с их дурацкими односложными именами Мико и Юко.
Почву из-под ног выбила другая ситуация, но к ней Ник предпочитает не возвращаться, слишком неприятно вспоминать. Особенно, при Генме, который, кажется, на деле умеет читать мысли.
Тот случай жестко ткнул его носом реальность. Размазывая краску по забору, в последующие несколько дней мертвец окончательно пришел к безрадостному выводу: его терпит, уважает и даже, наверное, по-своему любит только свой собственный клон.
По принципу «родителей не выбирают», наверное.
Даже шлюхи, как Ник успел убедиться, теперь готовы платить ему сами, лишь бы не спать с таким мерзким клиентом.
-Да убери ты эту гребаную чашку, достал уже по ней стучать,- нервно просит инженер.
Генма с сожалением вздыхает и послушно ставит на пол остатки кефира.
Заторможено сопроводив взглядом короткое путешествие, инженер, наконец, садится на пятки рядом с диваном. Смотрит снизу-вверх, так, как обычно делает клон. Даже не сразу понимает, что они случайно поменялись местами, и первым заметивший несостыковку парень, не выдержав, сам скользит вниз, чтобы пристроить тощую задницу по соседству. Пончо недовольно ворчит у него на руке.
Ник поджимает ноги и начинает зачем-то ковырять вытертую подошву домашнего тапочка.
– Слушай, у меня родителями с самого начала не заладилось, никакого примера по жизни. В браке я не состоял, детей не родил, долгих отношений… не сложилось, короче. Всегда был один, даже если со стороны казалось, что это не так. На самом деле, я просто не способен строить отношения, - потому, что для этого нужен фундамент, а у меня на его месте пустое пространство. К тому же… я слишком стар, чтобы глобально меняться. Генма, бля, с каждым годом чувствую, что превращаюсь в каменного истукана с острова Пасхи, бля Как подумаю, сколько мне лет, сразу хочется напялить кальсоны и убиться о стену.
Закончив увлекательный процесс отколупывания кожи с подошвы, поднимает глаза и в упор смотрит на собственное молодое отражение:
-В общем. Генма, пожалуйста, отнесись серьезно к тому, что сейчас скажу. Потому что второй раз повторять не буду, я и так себя неловко чувствую. Понял? Или сначала сваришь себе кофе?
Клон растерянно кивает. Ник видит тень тревоги в свинцовых глазах.
-А вам?
-Ну, давай…
По-прежнему с Пончо, Генма удаляется к небольшому хромированному кубу, неловко гремит чашками, переставляя их свободной рукой. Машина шумит, извергая коричневую жидкость.
Клон вышколено подносит первую чашку хозяину. Все как Ник любит: шесть эспрессо в одном. Затем делает капуччино себе, снова садится на пол, устроившись на идеально ненавязчивом расстоянии.
Делает несколько нервных глотков, бросая поверх чашки острые взгляды. Ник наблюдает за движениями аккуратного кадыка.
Забавно, он мог создать себе идеальную женщину. Мог даже сотворить сестру - идентичного близнеца с двумя аккуратными сиськами. В принципе, что угодно мог, когда натянул маску Бога и занялся евгеникой. А в результате породил… этого вот ебаната.
Нахмурившись, Ник вздыхает. Ему все еще требуется время, чтобы собраться с мыслями. Когда, наконец, начинает говорить, удивляется, насколько глухо звучит собственный голос.
- Во-первых, Генма, теперь у тебя есть очередной повод прикончить меня как-нибудь на досуге. По крайней мере, я бы на твоем месте именно этим занялся, из приличия подождав месяц-другой.
Развивать разговор тяжело, - фантом его работающего размеренно, как швейцарские часы, сердца бьется где-то за ушами, в горле. С каждым новым словом Ник чувствует себя так, словно устроил стриптиз на рождественской распродаже в магазине игрушек.
Волнуется, но тренированный голос звучит так ровно, что Ник даже радуется этому факту.
-Короче, я хочу перевести наш статус в разряд официального партнерства. Это значит, что в случае моей преждевременной, - смешно звучит, правда? - смерти ты наследуешь все нажитое непосильным трудом имущество, а так же получаешь доступ ко всем счетам, архивам и засекреченным базам данных. Твои полномочия существенно расширяются уже с завтрашнего дня, по крайней мере, я надеюсь, что после школы мы успеем заехать к юристу и поставить пару подписей на бумагах. Одень что-нибудь симпатичное, вечером сходим хорошо пожрать по этому поводу. Что касается Мико и Юко… ну, для них предусмотрен отдельный пункт, по достижении соответствующего возраста девочки вполне себе озолотятся при любом раскладе, на наследстве и процентах от бизнеса. Это же наши с тобой общие дети.
Забыв про кофе, Генма смотрит на хозяина совершенно круглыми, как две монетки, глазами.
Ник не без оснований опасается, что дурака хватит удар прежде, чем он закончит свой монолог. Самое сложное сказано, дальше слова находятся легче:
-Во-вторых. Я не знаю, сколько проживу, ну, если ты меня не уронишь со стула, конечно. Может, год, может, лет десять, может, еще на твоей могиле станцую чечетку. Иногда я чувствую, что откинусь вот-прям-щас, так хреново, а иногда мне кажется, что может быть гораздо дерьмовей. По крайней мере, теперь я впервые за долгие годы абсолютно спокоен: мне есть, кому передать свое дело. Я уверен и в Солдате, в будущих проектах и даже в состоянии здоровья нашего любимого шефа.
В чем Ник точно не уверен, так это в умственных способностях Генмы в настоящий момент.
Клон сидит неподвижно, бумажно-белый, напоминая собственную погребальную маску. Нужно было дать ему возможность прикончить свой капуччино, быть может, мозги работали бы быстрее.
- Прием. Прием. – Обозначив ухмылкой положительную эмоцию, зовет Ник.
Парень растерянно моргает.
Подает признаки жизни, по крайней мере.
Уже хорошо.
-Первый-первый, слушай далее по тексту. Я рекомендую тебя на должность главного инженера корпорации. Разумеется, только в случае недееспособности или смерти нынешнего, то есть меня. Шеф уже получил соответствующую бумагу и имел возможность с ней ознакомиться. Вопросов у него не возникло, твой профессионализм оценен на уровне самой последней инстанции. – От души зевнув, мертвец, наконец, расплывается в искренней улыбке, - Генма, я не часто тебя хвалю, обычно ворчу, как положено плешивым старперам, но….ты молодец, короче. И да, совсем забыл. Права владения Джином Ватанабе так же перейдут к тебе. Верю, что в случае чего ты не заморишь нашего узкоглазого друга. А если по какой-то причине он не сможет выполнять свои обязанности…ну… Ты это… Короче, из япошки получится неплохой домашний эконом. Он ненавязчивый и готовит лучше тебя. Не позволяй никому плохо с ним обходиться, он этого не заслуживает.
Генма все еще молчит.
Нику вдруг становится так страшно, что от ужаса поднимается на загривке мелкий пушок.
В грудь бьет холодная волна паники, заставляя его покачнуться.
А если мертвец ошибся, с самого начала переоценив их отношения?
Если три километра забора он думал не о том?
Шмыгнув носом, Ник тихо просит:
-Ну, скажи что-нибудь, а? Или…. Ты не хочешь?
Генма пялится на собственные носки. Теперь его прищуренные глаза напоминают знак «кирпич».
-Может, ты о свободе на самом деле мечтаешь? Свалить отсюда подальше, от меня, от девочек, от обязанностей этих напряжных? А тут я с планами, с идеями своими… Хотя, такое финансово выгодное предложение, нужно быть идиотом, чтобы отказаться. У тебя… все-таки ....кто-то уже есть, да? – Заканчивает Ник упавшим голосом и вдруг вспоминает, как пару лет назад Генма навернулся в кому со стула. Как в другой жизни вообще.
Он не отследил момент, когда младший ван дер Хейде превратился в гребаную долговязую Белоснежку. Это случилось то ли в медицинском блоке, то ли позднее, в период великого отчуждения, когда Ник, словно одержимый манией вуалерист, наблюдал за клоном, контролируя его каждый, в общем-то, безобидный шаг.
-Это у вас, Хозяин, всегда кто-то другой. - Вдруг, после паузы, когда инженер уже отчаялся что-то услышать, обиженно выдавливает из глотки Генма.
Ник не знает, что говорить.
Наверное, следует просто признаться, какой бы безобразно глупой не выглядела его правда.
Он открывает рот и, помедлив, малодушно смыкает костяшки зубов.
Да ну, нафиг...
Все еще чувствует себя слишком уязвимым. Итак, сказал больше, чем планировал, - а проспаться и подумать о своем поведении завтра у Ника давно не получается.
- Раньше я был моложе, азиатского во мне нет ничего, кроме имени, и я не женщина. - Пожимает плечами Генма, откладывает в сторону Пончо и, крякнув, поднимается. Идет к огромному, от пола до потолка, панорамному окну, замирает, прижавшись лбом к холодному стеклу.
Старший ван дер Хейде почему-то о думает о том, что теперь на гладкой поверхности останется глупый жирный отпечаток кожи. Прямо по центру, как мишень.
А затем замечает, что плечи клона мелко дрожат.
Генма перекатывается на спину и безвольно скользит по панораме города, словно кукла с оборванными нитками, - запустив руки в каштановые волосы и сотрясаясь всем телом.
-Ты чё? - Выдыхает инженер и каракатицей, на полусогнутых, быстро ползет к клону. - Дошло, что ли?
-Ага. - То ли плачет, то ли смеется его ебанат. - Вот только что.
the end
В последние годы они проделали немалый путь в области построения отношений, так что, сегодня клон встречает хозяина за кухонным столом собственной квартиры, и не торопится покидать нагретое костлявой задницей место. Еще и кулаком щеку подпер – за скрюченными пальцами наверняка спрятан растянутый в горькую линию рот.
Генма выглядит измотанным, загруженным проблемами мужиком, - и главная причина засора, конечно, стоит сейчас перед ним с видом полного идиота.
В свободной руке клона зажата пузатая чашка с подогретым кефиром. Ник обоняет знакомый кислый запах, и даже не удивляется.
Забавно: все эти маленькие отличия.
Старшему ван дер Хейде всегда было плевать, какой температуры еда и напитки попадают в голодную глотку. Лишь бы жрать и глотать.
Он и сейчас такой же, - рвет, жрет да глотает.
Генма ненавидит холод так сильно, словно всерьез боится замерзнуть и умереть. Терпеть не может мороженое, стук льда в бокале и летние супы. Когда прижимаешься к нему ночью, чувствуешь жилы, мышцы, кости и горячую кровь, бегущую по сосудам сильного, живого тела.
Одно естество, но не больно-то они с Ником похожи….
-Я больше не буду трахаться с Джином, - не желая разгуливать вокруг темы, обещает инженер.
читать дальшеСлова, слова…. Абсолютная девальвация пустых фраз.
Генма с непроницаемым выражением продолжает изучать обстановку собственной квартиры. Ник наблюдает, как ухоженные ногти выстукивают ритм на глянцевом боку.
Где-то дебет с кредитом не сходятся.
Нужно проверить курс обещаний на сегодня.
Клон, разумеется, знает про него все, каким-то странным своим собачьим нутром понимает. Без маячков и камер, одними только набитыми едой кишками чувствует. Поэтому, встретил хозяина так, сумрачно, с гребаным вонючим кефиром и кислым выражением лица.
Ревнует к Джину.
Словно получил моральное право на эту обиду.
Хотя, после появления девочек Ник ни в чем наверняка не уверен. Он даже чувствует неловкость, словно имеет реальные обязательства перед своей рыжей бестолочью.
Эти узкоглазые пигалицы,- они так легко поставили всю его жизнь с ног на голову…
-Слушай…. Мы выпили на корпоративе, после того, как я тебя отпустил к детям….
Дома оправдывается, сам себя не узнает. Он же Хозяин, может что угодно творить, как раньше.
А на деле так тошно….
Трудно дышать, словно на последнем ТО не заметил, как положил под ребра чугунную плиту.
Хочется, чтобы хоть кто-то обнял и ободряюще потрепал по плешивой голове. Мол, ошибся - наплевать, забыли. Все равно ты молодец, мой любимый крошка-Никки,.
- Я в шутку предложил, хотел его подколоть, а он почему-то согласился. Это было… не очень правильно, конечно. Думал, бедолага приободрится, но Джин, кажется, продолжает всерьез считать себя бесталанным ничтожеством на моем сверхгениальном фоне. И по-прежнему на меня смертельно обижен, хотя, виду не показывает, улыбается, как у гребаных макак заведено. Злоебучий восточный менталитет... Вот нахрена тогда согласился? Теперь свой мозг угрызениями совести вынесет...
Вместо ответа Генма молча крутит в ладонях чашку, напряженно вглядываясь в узор, словно пытается разобрать мелкий почерк шпаргалки.
-Я сейчас, пока ехал, в последний раз все обдумал, - помедлив и тоже не найдя в рисунке подсказку, Ник мысленным пинком заставляет себя перейти к главной теме.
Это серьезный разговор и непростое решение, он готовился пару месяцев, пошагово взвешивая все «за», «против» и «почему».
На осмысление пришлось около трех километров ставшего старым знакомым забора.
– В последнее время меня занимают две мысли – левая и правая…. Левая: я Джина Ватанабе, пожалуй, перекуплю. Пусть до упора работает лично на меня, по крайней мере, будет знать, что его детей не расстреляют и собственная голова останется в целости на длительный срок.... Бля, Генма, просто не могу смотреть, как светлая башка киснет в самом расцвете интеллектуальных возможностей. Это как если бы при мне откалывали сиськи Венере Милосской.– Почесывая воспаленный шов в расстегнутом вороте надетой по случаю события рубахи, Ник куце перечисляет соображения. - На Джина можно полностью положиться в профессиональном плане. Он преданный, как собака, и патологически честный, редкое для нынешних времен сочетание. Да…. вообще, кому я рассказываю? Ты-то точно в курсе: япошка офигенный саппорт-директор. Генма, мне важно знать, что дела не остановятся, если… Если что, короче, - помедлив, заканчивает Ник. - Вдвоем вы без меня справитесь.
Клон на последней фразе вздрагивает, бросает быстрый взгляд. Моргает, в итоге ограничившись коротким:
-Дорого….
-Угу…. – Грустно кивает мертвец. – Но не так, чтобы совсем нельзя.
Больше они к этой теме не возвращаются.
Подходит лупоглазый Пончо, парень наклоняется, сажает тварь себе на колени.
Пес тотчас сворачивается в теплый сопящий клубок и засыпает. Глядя на эту идиллию, Ник приступает к новой части важного разговора.
-И вторая мысль…. Правая....
Слова по обыкновению встают поперек глотки. Давится ими, потому что рвет, жрет да глотает.
– О нас с тобой. И о девочках. И даже об этом вот злобном уроде.
На часах почти пять утра, после напряженной недели клону наверняка смертельно хочется спать. Остается надеяться, что Генма все еще достаточно адекватен, чтобы воспринять информацию. Щурясь на свет ночника, он медленно делает глоток кефира. Рука с тяжелой кружкой чуть заметно дрожит, - не от нервов. От холода. Встает и идет к дивану, как игрушку, кладет сонного Пончо на подушки и натягивает вторую шерстяную кофту, старческую, на пуговицах, принадлежавшую в свое время хозяину.
Такой родной в ней, хочется подойти и сжать его до хруста в костях.
-Я… - Так и не присевший за время разговора Ник огибает стол, с опаской шагая к устроившемуся на диване парню. Как бы не залаял мелкий гад, - с него станется. Но Пончо пригрелся, перешел в ночной режим и, вроде бы, на время забыл про свои тупые инстинкты.
А, может быть, начинает, наконец, понимать, кто в новом доме главный.
Ник вспоминает недавнюю неловкую ситуацию – когда их с Генмой, этим вот лупоглазым хорьком и, конечно, детьми застали в супермаркете. Смутно знакомые сотрудники - доктор, разумеется, не помнил их имена, но с клоном они поздоровались обстоятельно и за руку, хотя и выглядели при этом жертвами программы розыгрышей.
В сухом остатке: уикенд, общая заваленная продуктами тележка, две узкоглазые девочки и абсолютно понятная ситуация. На следующий день новость облетела блоки еще перед утренним кофе: нашлось документальное подтверждение давно перекатывающимся по коридорам слухам. Правда, этот чудовищный социопат ван дер Хейде живет с тем самым личным ассистентом, к тому же вместе они идиллически воспитывают двух близняшек из Азии. Зашибись, кто бы мог подумать! По-виду-то не скажешь… со стороны мужик-мужиком…. Интересно, он дома такой же отмороженный псих без тормозов? Бедные дети….
Хрень какая-то.
Ник даже досаду не смог почувствовать.
Поймав настороженный взгляд Генмы, он пожал плечами и сообщил, что хочет овсяные хлопья, вот как те самые из перевязанного резинкой серебристого безымянного пакета, упаковку от которого клон зачем-то отправил в мусорную корзину.
Лицо парня сразу же просветлело, а вопрос самоопределения был исчерпан.
В самом деле, рефлексию можно отправить в жопу, когда ты давно живешь с мужиком и относительно недавно - с этими вот медовыми ебанашками, мини-Чио и анти-Чио, с их дурацкими односложными именами Мико и Юко.
Почву из-под ног выбила другая ситуация, но к ней Ник предпочитает не возвращаться, слишком неприятно вспоминать. Особенно, при Генме, который, кажется, на деле умеет читать мысли.
Тот случай жестко ткнул его носом реальность. Размазывая краску по забору, в последующие несколько дней мертвец окончательно пришел к безрадостному выводу: его терпит, уважает и даже, наверное, по-своему любит только свой собственный клон.
По принципу «родителей не выбирают», наверное.
Даже шлюхи, как Ник успел убедиться, теперь готовы платить ему сами, лишь бы не спать с таким мерзким клиентом.
-Да убери ты эту гребаную чашку, достал уже по ней стучать,- нервно просит инженер.
Генма с сожалением вздыхает и послушно ставит на пол остатки кефира.
Заторможено сопроводив взглядом короткое путешествие, инженер, наконец, садится на пятки рядом с диваном. Смотрит снизу-вверх, так, как обычно делает клон. Даже не сразу понимает, что они случайно поменялись местами, и первым заметивший несостыковку парень, не выдержав, сам скользит вниз, чтобы пристроить тощую задницу по соседству. Пончо недовольно ворчит у него на руке.
Ник поджимает ноги и начинает зачем-то ковырять вытертую подошву домашнего тапочка.
– Слушай, у меня родителями с самого начала не заладилось, никакого примера по жизни. В браке я не состоял, детей не родил, долгих отношений… не сложилось, короче. Всегда был один, даже если со стороны казалось, что это не так. На самом деле, я просто не способен строить отношения, - потому, что для этого нужен фундамент, а у меня на его месте пустое пространство. К тому же… я слишком стар, чтобы глобально меняться. Генма, бля, с каждым годом чувствую, что превращаюсь в каменного истукана с острова Пасхи, бля Как подумаю, сколько мне лет, сразу хочется напялить кальсоны и убиться о стену.
Закончив увлекательный процесс отколупывания кожи с подошвы, поднимает глаза и в упор смотрит на собственное молодое отражение:
-В общем. Генма, пожалуйста, отнесись серьезно к тому, что сейчас скажу. Потому что второй раз повторять не буду, я и так себя неловко чувствую. Понял? Или сначала сваришь себе кофе?
Клон растерянно кивает. Ник видит тень тревоги в свинцовых глазах.
-А вам?
-Ну, давай…
По-прежнему с Пончо, Генма удаляется к небольшому хромированному кубу, неловко гремит чашками, переставляя их свободной рукой. Машина шумит, извергая коричневую жидкость.
Клон вышколено подносит первую чашку хозяину. Все как Ник любит: шесть эспрессо в одном. Затем делает капуччино себе, снова садится на пол, устроившись на идеально ненавязчивом расстоянии.
Делает несколько нервных глотков, бросая поверх чашки острые взгляды. Ник наблюдает за движениями аккуратного кадыка.
Забавно, он мог создать себе идеальную женщину. Мог даже сотворить сестру - идентичного близнеца с двумя аккуратными сиськами. В принципе, что угодно мог, когда натянул маску Бога и занялся евгеникой. А в результате породил… этого вот ебаната.
Нахмурившись, Ник вздыхает. Ему все еще требуется время, чтобы собраться с мыслями. Когда, наконец, начинает говорить, удивляется, насколько глухо звучит собственный голос.
- Во-первых, Генма, теперь у тебя есть очередной повод прикончить меня как-нибудь на досуге. По крайней мере, я бы на твоем месте именно этим занялся, из приличия подождав месяц-другой.
Развивать разговор тяжело, - фантом его работающего размеренно, как швейцарские часы, сердца бьется где-то за ушами, в горле. С каждым новым словом Ник чувствует себя так, словно устроил стриптиз на рождественской распродаже в магазине игрушек.
Волнуется, но тренированный голос звучит так ровно, что Ник даже радуется этому факту.
-Короче, я хочу перевести наш статус в разряд официального партнерства. Это значит, что в случае моей преждевременной, - смешно звучит, правда? - смерти ты наследуешь все нажитое непосильным трудом имущество, а так же получаешь доступ ко всем счетам, архивам и засекреченным базам данных. Твои полномочия существенно расширяются уже с завтрашнего дня, по крайней мере, я надеюсь, что после школы мы успеем заехать к юристу и поставить пару подписей на бумагах. Одень что-нибудь симпатичное, вечером сходим хорошо пожрать по этому поводу. Что касается Мико и Юко… ну, для них предусмотрен отдельный пункт, по достижении соответствующего возраста девочки вполне себе озолотятся при любом раскладе, на наследстве и процентах от бизнеса. Это же наши с тобой общие дети.
Забыв про кофе, Генма смотрит на хозяина совершенно круглыми, как две монетки, глазами.
Ник не без оснований опасается, что дурака хватит удар прежде, чем он закончит свой монолог. Самое сложное сказано, дальше слова находятся легче:
-Во-вторых. Я не знаю, сколько проживу, ну, если ты меня не уронишь со стула, конечно. Может, год, может, лет десять, может, еще на твоей могиле станцую чечетку. Иногда я чувствую, что откинусь вот-прям-щас, так хреново, а иногда мне кажется, что может быть гораздо дерьмовей. По крайней мере, теперь я впервые за долгие годы абсолютно спокоен: мне есть, кому передать свое дело. Я уверен и в Солдате, в будущих проектах и даже в состоянии здоровья нашего любимого шефа.
В чем Ник точно не уверен, так это в умственных способностях Генмы в настоящий момент.
Клон сидит неподвижно, бумажно-белый, напоминая собственную погребальную маску. Нужно было дать ему возможность прикончить свой капуччино, быть может, мозги работали бы быстрее.
- Прием. Прием. – Обозначив ухмылкой положительную эмоцию, зовет Ник.
Парень растерянно моргает.
Подает признаки жизни, по крайней мере.
Уже хорошо.
-Первый-первый, слушай далее по тексту. Я рекомендую тебя на должность главного инженера корпорации. Разумеется, только в случае недееспособности или смерти нынешнего, то есть меня. Шеф уже получил соответствующую бумагу и имел возможность с ней ознакомиться. Вопросов у него не возникло, твой профессионализм оценен на уровне самой последней инстанции. – От души зевнув, мертвец, наконец, расплывается в искренней улыбке, - Генма, я не часто тебя хвалю, обычно ворчу, как положено плешивым старперам, но….ты молодец, короче. И да, совсем забыл. Права владения Джином Ватанабе так же перейдут к тебе. Верю, что в случае чего ты не заморишь нашего узкоглазого друга. А если по какой-то причине он не сможет выполнять свои обязанности…ну… Ты это… Короче, из япошки получится неплохой домашний эконом. Он ненавязчивый и готовит лучше тебя. Не позволяй никому плохо с ним обходиться, он этого не заслуживает.
Генма все еще молчит.
Нику вдруг становится так страшно, что от ужаса поднимается на загривке мелкий пушок.
В грудь бьет холодная волна паники, заставляя его покачнуться.
А если мертвец ошибся, с самого начала переоценив их отношения?
Если три километра забора он думал не о том?
Шмыгнув носом, Ник тихо просит:
-Ну, скажи что-нибудь, а? Или…. Ты не хочешь?
Генма пялится на собственные носки. Теперь его прищуренные глаза напоминают знак «кирпич».
-Может, ты о свободе на самом деле мечтаешь? Свалить отсюда подальше, от меня, от девочек, от обязанностей этих напряжных? А тут я с планами, с идеями своими… Хотя, такое финансово выгодное предложение, нужно быть идиотом, чтобы отказаться. У тебя… все-таки ....кто-то уже есть, да? – Заканчивает Ник упавшим голосом и вдруг вспоминает, как пару лет назад Генма навернулся в кому со стула. Как в другой жизни вообще.
Он не отследил момент, когда младший ван дер Хейде превратился в гребаную долговязую Белоснежку. Это случилось то ли в медицинском блоке, то ли позднее, в период великого отчуждения, когда Ник, словно одержимый манией вуалерист, наблюдал за клоном, контролируя его каждый, в общем-то, безобидный шаг.
-Это у вас, Хозяин, всегда кто-то другой. - Вдруг, после паузы, когда инженер уже отчаялся что-то услышать, обиженно выдавливает из глотки Генма.
Ник не знает, что говорить.
Наверное, следует просто признаться, какой бы безобразно глупой не выглядела его правда.
Он открывает рот и, помедлив, малодушно смыкает костяшки зубов.
Да ну, нафиг...
Все еще чувствует себя слишком уязвимым. Итак, сказал больше, чем планировал, - а проспаться и подумать о своем поведении завтра у Ника давно не получается.
- Раньше я был моложе, азиатского во мне нет ничего, кроме имени, и я не женщина. - Пожимает плечами Генма, откладывает в сторону Пончо и, крякнув, поднимается. Идет к огромному, от пола до потолка, панорамному окну, замирает, прижавшись лбом к холодному стеклу.
Старший ван дер Хейде почему-то о думает о том, что теперь на гладкой поверхности останется глупый жирный отпечаток кожи. Прямо по центру, как мишень.
А затем замечает, что плечи клона мелко дрожат.
Генма перекатывается на спину и безвольно скользит по панораме города, словно кукла с оборванными нитками, - запустив руки в каштановые волосы и сотрясаясь всем телом.
-Ты чё? - Выдыхает инженер и каракатицей, на полусогнутых, быстро ползет к клону. - Дошло, что ли?
-Ага. - То ли плачет, то ли смеется его ебанат. - Вот только что.
the end
@темы: Мои тексты, Мои куклы